— Саш, Кать, — крикнул он, — идите сюда.

Голова Васечкина робко высунулась из проема, а Катя вышла без страха. Следом за ней вышли еще несколько человек, и только потом Саша.

— Луна приближается к Земле, — тихо произнес Юра, — следующий прилив будет сильнее. Как вода сойдет, надо уходить отсюда.

— И куда? — спросила Катя.

— Заберемся на Останкинскую башню, — ответил космонавт.

— А как же все эти люди? — спросил Саша.

— Они все равно завтра или послезавтра погибнут, — сказал Гречкин.

— Как ты можешь так хладнокровно говорить? — с неприязнью произнесла Катя.

— Их скорая смерть — это факт. Смирись с тем, что Земле и всем ее обитателям пришел конец, — сказал Юра.

— Нет, я все же скажу им, чтоб шли на Останкинскую башню, — сказала Катя, — я не могу просто уйти. Я понимаю, что в этом нет смысла, но… я просто не могу…

— У них своя голова на плечах. Они также как и мы читают новости. С собой мы никого звать не будем, — ответил Юра.

Гречкин подошел к оградке на краю и огляделся. Уцелевшие дома торчали из воды и выглядело это все нереалистично, будто кошмарный сон. Практически на всех крышах оставшихся строений толпились люди. Большая часть домов Москвы вместе с жильцами оказалась снесена потоком.

Катя с Сашей подошли сзади. Васечкин слегка перевесился через ограждение, посмотреть до какого этажа опустилась вода.

— Быстро уходит, — произнес парень, — уже четвертый этаж видно.

— Тут неподалеку есть оружейный магазин, — тихо произнес Юра — надо будет зайти.

— Зачем? — спросила Катя.

— Что-то мне подсказывает, что за место на башне будет конкуренция, — сказал Юра, — не одни мы такие умные. Сейчас вам жалко всех этих людей, но помяните мое слово, когда у них встанет выбор, кому спастись, а кому утонуть, они с легкостью набросятся на вас и не мешкая убьют, спасая свои жизни.

Девушка изменилась в лице — нахмурилась и опустила взгляд.

— Оружейный магазин, наверное, смыло, или мародеры унесли оружие в прошлые дни, — сказал Саша.

— Посмотрим, — ответил Гречкин и тоже заглянул вниз — вода была уже на уровне третьего этажа.

— Уходит так же быстро, как и пришла, — сказал Васечкин.

— Ну что? — Юра посмотрел на Сашу с Катей, — спускаемся потихоньку?

— Пошли, — ответил парень.

Катя, немного поразмыслив над словами Гречкина, решила все же не говорить никому, куда они направляются, но спустившись на девятый этаж, обернулась и крикнула тем, кто был выше на лестничном пролете:

— Следующий прилив будет сильнее. Ищите себе другое убежище!

***

За неимением точных данных, ориентировочно решили, что до второго прилива осталось одиннадцать часов. Вода спала. Когда Юра, Саша и Катя вышли из подъезда, они оказались совершено в другом мире. Картина города изменилась полностью. Вместо большинства домов лежала груда камней и бетонных панелей, рассыпавшихся горкой и вытянутых по направлению хода волны. Сотни искореженных машин валялись будто игрушечные, перевернутые, смятые и прижатые к стенам и развалинам. В немногих уцелевших зданиях были выбиты все стекла. Не осталось ни одного целого дерева, все были вырваны с корнем или сломаны. Раскиданные повсюду в неестественных позах обезображенные трупы приводили в ужас.

Сейчас же вода, как ни в чем небывало, будто после сильного ливня, бежала по дороге, чуть ниже бордюрной линии, огибая завалы, и утекала в водосточные решетки, а на тротуарах остались лишь лужи под слоем мусора. Васечкин огляделся и почувствовал, что он оказался в музее антиутопического будущего, где выставлена панорама под названием “После ядерной войны”. Хотя, после ядерной бомбардировки разрушений было бы куда меньше. Перешагивая столбы, деревья и трупы, обходя машины и рекламные щиты, разломанную мебель и снова трупы, Гречкин, Саша и Катя пробирались в сторону Ярославского шоссе, туда, где они оставили свои автомобили. Ступать пришлось фактически по кускам камней и досок. Местами было видно асфальт.

— По Ярославке дойдем до платформы Лосиноостровская, — сказал Юра, шагая вперед всех, — это три километра. Там есть магазин оружейный, в старом доме, кирпичном, пятиэтажном. Надеюсь, дом уцелел и оружие там хоть какое-то осталось.

По шоссе идти было проще, потому что дома от него по левую и правую сторону стояли на достаточном удалении, чтоб не завалить саму проезжую часть. Дорога просматривалась в центр на километр, а потом плавно уходила западнее. По краям зловеще высились каменные холмы — некогда жилые дома, а теперь братские могилы для тысяч жителей. Подножия гор-развалин самых высоких домов местами все же доходили до Ярославского шоссе. Катя шла сзади и старалась не смотреть на мертвых людей, смешанных с грудами камней и мусором.

Васечкин поравнялся с Гречкиным.

— Примите мои соболезнования, — сказал он.

Юра покосился на Сашу, но промолчал.

— Я про ваших друзей и их семьи, — робко продолжил парень.

— Я понял, спасибо, — сурово ответил Юра.

— Вы понимаете, что это дает нам шанс? — произнес Саша и поморщился, ожидая от Юры агрессию.

— Я не готов сейчас это обсуждать, — ответил Гречкин, но уже не сурово, а с апатией и тоской, — дай мне время переварить всё это.

— После того как Сфера поглотит Луну, она сядет на Землю, — Саша споткнулся и чуть не упал, но Юра подхватил его под руку.

— Сейчас нам надо думать о том, как пережить то время, пока она на Луне, — сказал Гречкин.

— Волны будут расти по мере ее приближения к Земле, но потом, после самой высокой волны, все успокоится, — сказал Саша.

— Начнутся новые проблемы, Сфера будет сжимать Землю, а может расколет ее, как Титан.

— И за это время нам надо будет успеть добраться до Элли.

— До этого времени надо еще дожить.

Средняя скорость пешего человека составляет от трех до пяти километров в час. Трехкилометровый путь по заваленному шоссе занял более двух часов. До дома 11/2 по улице летчика Бабушкина оставалось пройти километр, но уже не по шоссе, а через дворовую территорию и через железнодорожную станцию Лосиноостровская, которая устояла, но на самих путях творился еще больший ужас, чем вокруг. Складские помещения, которые находились возле железной дороги были разрушены и завалили проход так, что пришлось идти лишние пятьсот метров в обход тоже по завалам, но куда меньшим. В итоге оставшийся километр от Ярославского шоссе до улицы летчика Бабушкина занял еще час. До второго прилива оставалось восемь часов, за которые они должны были преодолеть семь километров. Гречкин решил, что времени достаточно, даже с запасом, на случай, если волна пойдет раньше.